Руслан — житель Камчатки, у которого обнаружили коронавирус. Он сдал анализ 24 апреля, результат оказался положительным. Сейчас пациента лечат на дому, к нему приходит врач. Вместе с ним в квартире живёт супруга, она предположительно не больна Covid-19.
Как рассказала информагентству Ирина Давудова — главный врач ГБУЗ «Камчатский краевой центр по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями», — в стационаре не лечат больных коронавирусом с лёгкой формой. На момент разговора в инфекционном отделении находились 66 пациента, из них у 55 развилась пневмония — это 83 процента. При этом тяжёлых госпитализированных — 12 процентов. Врачи стараются обходиться без аппаратов ИВЛ, такое лечение называют «терапией отчаяния» из-за возможных осложнений. Медикам рекомендовано использовать неинвазивные методы кислородотерапии.
Согласно статистике, в группу риска входят люди с сопутствующими заболеваниями — поражения бронхолёгочной системы, сахарный диабет, артериальная гипертензия. В этом списке присутствует беременность. При этом женщины болеют реже: из 66 человек с положительным результатом на коронавирус 76 процентов составили мужчины. Средний диапазон возраста больных — от 30 до 50 лет, или 65 процентов от других возрастных групп.
Каково это — столкнуться с новой коронавирусной инфекцией? Корреспондент ИА «Камчатка» поговорил с Русланом по видеосвязи 29 апреля. О неприятных симптомах, отношениях с соседями и ежедневных обследованиях — далее в нашем материале.
— Как ваше здоровье?
— Здоровье ничего, уже восьмой день, как мне поставили диагноз. Температура нормальная, осталась небольшая тяжесть дыхания, и кашель периодически прорывается.
— Расскажите, как вы заболели. Было понятно, что это что-то новое, или это обычная ОРВИ?
— Узнали немножко поздно, у меня первой жена заболела, у неё была температура 37,9, а я поехал покупать лекарства в аптеку. Думали простая ангина, а в итоге через три или четыре дня я свалился с температурой 39,2. Сначала не знали, что делать: вызывать врача или скорую? В итоге решили, что придёт врач с поликлиники. Он посмотрел нас, а на следующий день приехали люди, которые взяли анализ. Утром позвонили и сказали, что у нас положительный анализ.
— У вас обоих положительный результат?
— Нет, у жены через день взяли. Она болела дольше меня — уже, наверное, дней шесть пролежала. У неё, как мы поняли, анализ отрицательный. Причина проста: об отрицательном результате никто не сообщил. Врачи говорят, если вам не сообщили, значит, мы думаем, что у неё всё-таки анализ отрицательный.
— Симптомы отличаются?
— Симптомы все один в один. Просто ещё до анализа мы заметили, что оба потеряли обоняние, перестали чувствовать запахи, причём это спонтанно заметили. А так — тяжесть в груди, кашель, температура — это всё одинаковые симптомы.
— Из тех симптомов, с которыми вы столкнулись, какие самые неприятные?
— Самое неприятное — это всё-таки затруднённое дыхание. В целом остальных неприятностей нет, проходит как обычная простуда. Во всяком случае, у меня пока так. У жены... Она сейчас великолепно себя чувствует, из проблем у неё осталось только покашливание. Затруднённого дыхания у неё уже нет.
— Вы знаете, в каком состоянии ваши лёгкие? Врачи проводят обследования? Вы ведь не можете пойти в медучреждение и сделать снимок.
— Ну, откуда я могу знать, в каком состоянии мои лёгкие. Врач каждый день приходит с кардиоцентра, куда я прикреплён. Он слушает мои лёгкие. Говорит, нет ни хрипов, ни скрипов. Лабораторных исследований, конечно, никто не делал. Я так понял, что такие вещи можно только на КТ выявить, но у нас с этим, как я понял, большая проблема в городе.
— Многие говорят, что коронавирус — это болезнь, скажем так, не очень страшная. Вы можете сравнить грипп и коронавирус?
— Если бы не затруднённое дыхание и кашель, в принципе, очень трудно отличить. Я не медик, это мои субъективные ощущения. Остальные симптомы те же самые: температура, кашель, небольшой насморк, боль в горле — это как обычная ОРВИ. А вот затруднённое дыхание и потеря обоняния сразу дают повод задуматься.
— Вы наверняка слышали об этой болезни до того, как заразились. Как к ней относились тогда, изменилось ли отношение сейчас? Выйдете в маске на улицу после того как вылечитесь?
— Я думаю, что вряд ли я в маске выйду. Как выходил без маски, так и буду выходить, потому что маски проблематично достать. Если обязательно будет, то, конечно, придётся надевать, закон есть закон (Масочный режим на территории Камчатского края был объявлен 24 апреля — Ред.). А так — нет, наверное, как относился, так и буду относиться.
— Как у вас проходит лечение? Измеряют температуру, что ещё?
— Врач приходит, смотрит горло, слушает лёгкие, измеряет температуру. Ещё у них есть такой приборчик, он насыщает кровь кислородом. Его на палец надевают, показывает в процентном соотношении это насыщение. Ну, все такие процедуры. И первый врач, который пришёл домой, принёс список лекарств, которые надо пропить, и вот сейчас его потихонечку осваиваем.
— В самой острой фазе ваша болезнь как себя проявила? Что стало самым тяжёлым физически?
— Самое тяжёлое — проблема с дыханием, нельзя было сразу вдохнуть полной грудью. На второй-третий раз уже пытаешься через силу — ну, получается. Вздохнёшь полной грудью, и начинается сильный кашель. Сейчас такого уже нет, но если резко вздохну, то кашель, бывает, пробивается.
— Руководитель Центра СПИД сообщила редакции, что из десяти камчатцев, которых выписали из стационара, у восьми поражения лёгких, и эти люди ещё будут наблюдаться. Вы как-то планируете следить за своими лёгкими после того, как пройдёте всё это?
— Ну, как я следить буду? Если будет что-то беспокоить, то, конечно, обращусь в больницу. Как ещё простой человек может следить за этим?
— Вы сталкивались с людьми, которые неадекватно относятся к этой болезни? Вам приходилось объяснять, что это обычная болезнь? Нападок нет?
— Мы сразу, как заболели, в своём домовом чате всех соседей предупредили, потому что не знали, какие последствия будут. Может, подъезд закроют, и так далее. Ну, чтобы люди подготовились. Нет, никаких особых проблем не заметили со стороны соседей. Наоборот, люди пытаются помочь, там, продукты предлагают приобрести. Негативного отношения не заметили. Единственная проблема, с которой мы столкнулись и которая, насколько я знаю, не решена, — это вывоз мусора. Мы никак не могли понять, как это сделать. Мы все обзвонили все номера, и оказалось, что никто этим не занимается. Нас гоняли с одного места на другое, и в итоге нам сказали, что можно обратиться в управляющую компанию. Там оперативно откликнулись и помогли, за что, кстати, большое им спасибо. Его перед тем, как выбрасывать, люди в защитных костюмах продезинфицировали мусор. Это была проблема, а с продуктами, лекарствами и остальным — нет.
— У вас осталось шесть дней до окончания лечения?
— Я не знаю, у меня предписание от 24 числа от главного санитарного, что мы должны находится под наблюдением до двух отрицательных анализов. У жены уже был тест, мы считаем, что он отрицательный. У меня ещё один должны взять через десять или двенадцать дней. Сроки постоянно отодвигаются: сначала говорили через десять, потом — через одиннадцать, потом — через двенадцать. Через сколько у нас всё закончится, мы толком не знаем. Как скажут врачи, что можно, значит, закончилось.
— Вы вдвоём живёте? Есть дети?
— Да. Дети уже взрослые, живут отдельно от нас.
— Как они отнеслись? Помогают, привозят продукты?
— Один не привозит, потому что находится в море, а второй сильно занят волонтёрской помощью, у него тоже пока времени сильно нет. В принципе, у нас и необходимости нет. Всё есть.
— Что вы можете сказать людям, которые пока ещё здоровы? Дать совет, какие симптомы отслеживать? Может быть, чтобы поберегли себя, или пусть всё течёт, как течёт?
— Никто же не знает, кто болеет, а кто нет. Мы никуда не ездили, за границу — нет. Дальше своего района не выходили, ближайший магазин — единственное, что мы посещали. Где мы подхватили инфекцию, никто не знает. На лбу у людей не написано, болеет он или не болеет, никто же не знает об этом. Симптомы… Из тех, которые у нас, и в целом характерны для этой болезни, как нам показалось, это затруднённое дыхание. Я, если честно, с такой болячкой ещё не сталкивался за всё своё время. Второе — это пропажа обоняния. Вот оно сразу поразительным показалось. Ещё тест у нас не взяли, но мы поняли, что запахов не чувствуем, значит, нужно приготовиться к тому, что тест будет положительным.
— То есть коронавирус существует?
— Ну, наверное, да. Какой-то вирус точно существует. «Корона» он там или не «корона».
— Когда у вас всё закончится, что вы сделаете в первую очередь? Чего вам не хватает больше? Свежего воздуха, дачи?
— Конечно, не хватает свежего воздуха. А так — на работу надо будет выходить.
Беседовала Александра Галдина.
0 комментариев